Психоанализ как наука и как психотерапевтический метод был создан в Центральной Европе сто лет назад, для пациентов, принадлежащих к высшему среднему классу, до Первой мировой войны и русской революции. Может ли он применяться для лечения нынешних пациентов с их весьма разной семейной, сексуальной и религиозной предысторией? Эта тема охватывает великое множество вопросов, и я сосредоточусь только на двух:
1) Что происходит с психоаналитиком, который старается слушать пациента, принадлежащего к совершенно другой культурной среде, чем он сам? (Культурный контрперенос)
2) Как прошлые исторические и культурные события способны помочь психоаналитику слушать своего пациента или помешать ему уделить внимание некоторым проблемам? (?berich – Супер-Эго)
- Культурный контрперенос: Случай Джимми Пикара
В 1948 году Джимми Пикар, американский ветеран Второй мировой войны, был госпитализирован в городе Топика, штат Канзас, после военной травмы во Франции, с тем, что сегодня называется пост-травматическим синдромом: он страдал от головной боли, диплопии (двоения в глазах), нарушения равновесия, потери слуха и импотенции[1]. Эти симптомы помешали ему после войны вернуться к работе на железной дороге. Он начал пить, стал раздражительным и иногда, напившись, устраивал драки. Попытка освоить другую профессию не удалась. Он поступил в Топикский госпиталь для ветеранов на обследование, но не придерживался больничной дисциплины и был отправлен в закрытое психиатрическое отделение для тяжелых пациентов, где предположили шизофрению. Однако его психиатр сомневался в этом диагнозе, поскольку Джимми был индейцем, хотя его фамилия, Пикар (Picard), была французской. Возможно, то, что у этого пациента выглядело психозом, лучше объясняется его культурной предысторией?
Случилось так, что как раз в это время французский антрополог Жорж Деверё работал в данном госпитале (который был также обучающим психоаналитическим институтом), получая психоаналитическое образование. Этот антрополог до войны работал с мохаве, индейской культурой, очень близкой к черноногим, племени Пикара. После ряда собеседований и проективных тестов Деверё пришел к убеждению, что этот пациент – не психотик, и решил использовать психоаналитическую терапию во время его госпитализации.
Он представился пациенту как человек, знакомый с индейцами мохаве и симпатизирующий коренному населению Америки. Чтобы объяснить Джимми, кто такой аналитик, Деверё сказал, что психоаналитик это некто вроде духа-охранителя у черноногих[2]. Этот дух – сверхъестественное существо, с которым юные индейцы должны поддерживать связь в ходе их юношеских ритуалов инициации. Юноши должны найти отдаленное труднодоступное место и предаться там «оргии эксгибиционистских пыток», прося сверхъестественных существ сжалиться над ними. Обычно подростка посещает видение, в котором сверхъестественное существо принимает его и дает ему «талисман», большой мешок священных объектов, которые даруют ему магическую силу[3].
Поначалу Деверё работал с пациентом в психиатрическом отделении. Он не укладывал его на кушетку, но общался с ним лицом к лицу. Сеансы проходили ежедневно, включая воскресенье.
Пациент начал с того, что рассказал свою историю: как он в пятилетнем возрасте лишился отца, как через несколько лет покинул мать, когда обнаружил ее в постели с другим мужчиной, как отправился жить к своей взрослой старшей сестре, как его бросила жена во время войны, и как его старшая сестра, «женщина с мужественным сердцем», как и его мать, помогла ему, когда он был ранен на войне, в автомобильной аварии.
Аналитик знал, что означает в культуре черноногих определение «женщина с мужественным сердцем». Оно означает не просто сильную женщину, но женщину, в тело которой сверхъестественное существо поместило мужской дух вместо женской души. Подобным же образом в одном случае из десяти сверхъестественное существо помещает душу женщины в тело молодого мужчины, который затем должен одеваться как женщина и выполнять женские обязанности. В западной культуре такие состояния обозначались бы как «транссексуальные» и презирались бы, но в культуре черноногих они с почтением идеализируются.
Всего лишь через неделю терапии симптомы ослабли. Головная боль исчезла.
Однажды пациент сказал, что ему хотелось бы вернуться во Францию. Аналитик напоминает ему, что он сам француз.
На следующем сеансе, в воскресенье, пациент спросил у аналитика, к какой церкви он принадлежит. Аналитик ответил, что не принадлежит ни к одной церкви. Тогда пациент рассказал сон. Он отправился на охоту вместе с терапевтом. У терапевта не было ружья, но он дал пациенту совет: лучше каждый раз использовать только одну пулю. Пациент упустил медведя, но убил лису, которая превратилась в ребенка.
Пациент прокомментировал: во сне терапевт всегда был с ним.
Аналитик: «В этом сне я в точности такой, как животные-охранители воинов в прошлом, которые придавали им смелости. Кажется, что со мной в этом сне вы преуспеваете в своих начинаниях и способны встретиться со своими проблемами».
Ассоциации пациента были таковы: он не может ходить в церковь; в своем доме он оставил пять ружей. Ими никто не может пользоваться. Затем он заговорил о двоюродном брате, с которым обычно ходил на охоту. В доме этого кузена он спал возле его комнаты, и слышал, как тот занимается любовью во время брачной ночи. Что касается лисы, то многие ассоциации Джимми приводили к той мысли, что она символизирует женские половые органы.
Аналитик спросил Джимми, означает ли глагол «стрелять» в языке черноногих, как и в английском, «заниматься сексом».
Джимми ответил: «Я так не думаю». Но вернулся к ребенку, которого опустил (let down) на землю после того, как выстрелил в лису.
Аналитик сказал, что «опустить» означает также «бросить» (to abandon).
Затем Джимми заговорил о важной юношеской травме. Он чувствовал вину за то, что бросил девушку, которую любил и которая от него забеременела. Он не принимал никакого участия в дальнейшей судьбе ребенка.[4]
На следующих сеансах Джимми смог вспомнить еще три детских травмы, которые начал прорабатывать, в связи со своей военной травмой (он выпал из джипа) и с семейной травмой (его бросила жена).
К сожалению, лечение прекратилось всего лишь через шесть недель, поскольку Джимми возвращался домой, с существенными улучшениями, и его половая потенция вернулась.
Перенос и контрперенос
В этом коротком аналитическом лечении мы можем видеть, как, пытаясь понять, что с ним произошло, Джимми начал усиленно интересоваться личностью своего аналитика. Он захотел вернуться во Францию, откуда, как он правильно заключил, приехал его аналитик. В первом сне, который он рассказал, присутствует его аналитик и помогает ему пользоваться ружьем. Его ассоциации показывают, что Джимми «перенес» на аналитика некоторые аспекты своих прошлых отношений с двоюродным братом. Этот перенос слишком поспешно было бы назвать «отцовским переносом». Смерти отца данный короткий курс лечения никак не затронул. Этот перенос преимущественно «позитивный», поскольку Джимми надеется опереться на силу данной фигуры, символизируемую ружьями, чтобы вновь обрести свою половую потенцию. Но ружье может быть направлено также на Джимми и может разрушить некоторые его аспекты, например, его религиозную практику: аналитик встречается с ним и по воскресеньям, мешая ходить в церковь.
Важная часть работы аналитика заключается в том, чтобы видеть, где он находится в переносе. Это означает, что аналитик должен понимать, что чувства, которые пациент к нему испытывает, направлены не на его реальные качества, но на людей из прошлого пациента. Аналитик также должен не отвечать на перенос пациента «контрпереносом», например, не забывать о назначенном приеме пациента, который был к нему невежлив, или не влюбляться в пациента/пациентку, которые проявляют сильные положительные чувства к нему. Если аналитик способен осознавать свой контрперенос и обуздывать его, он может воспользоваться им для понимания того, что пациент в него вталкивает, иногда по одному лишь его поведению, без слов. Контрперенос, таким образом, может использоваться для того, чтобы получить доступ к некоторым невербализованным аспектом бессознательного пациента.
Подобным же образом Деверё обнаружил, что культура может вызывать очень сильные чувства у антрополога, затрагивая его вытесненные фантазии (fantasies). Например, антрополога, который чувствует себя виноватым в том, что оставил в своей стране старых родителей, может очень взволновать изучение культуры, в которой пожилых родителей обычно убивают[5]. У него возникнет очень негативное отношение к этой культуре – вместо научной нейтральности, ожидаемой от него как антрополога. У антропологов появляется «контрперенос» на изучаемую ими культуру, и если такой контрперенос становится осознаваемым, становятся осознаваемыми его истоки, он способен помочь антропологу понять изучаемую культуру. Французские психоаналитики Тоби Натан и Мари-Роз Моро назвали такой контрперенос «культурным контрпереносом», и использовали это понятие в своем психоаналитическом лечении пациентов, приехавших в Париж из-за рубежа.
В случае Джимми Деверё использовал свои чрезвычайно положительные «контрпереносные» чувства к культуре мохаве, чтобы установить хорошее отношение с пациентом. Но он сделал и нечто большее. Используя свой культурный контрперенос, он создал сцену, на которой и пациент, и он сам были способны видеть, что происходит между ними. В сновидении аналитик подобен животному-охранителю, которое помогало воину в древности. На этой воображаемой сцене теперь способен проявится внутренний мир пациента со всеми его внутренними конфликтами, например, между его любовью к двоюродному брату и страху, что тот его поймает. Вам не обязательно быть антропологом, чтобы использовать свой культурный контрперенос в индивидуальной терапии. Вам нужно только прислушиваться к собственным чувствам и мыслям о культурных аспектах речи пациента. Если вы не будете выказывать свое неодобрительное отношение, сам пациент вам пояснит, что это означает. В числе факторов, которые могут мешать аналитику слышать свой культурный контрперенос – исторические аспекты каждой культурной проблемы.
2) Культурное Супер-Эго
В данном коротком курсе лечения конфликт между любовью и ненавистью к двоюродному брату, – и к терапевту в переносе – это типичный универсальный конфликт, который должен проработать каждый ребенок. Его или ее первичная любовь к родителю противоположного пола вынуждает ребенка ненавидеть родителя своего пола и вызывает фантазию убийства этого родителя. В то же время ребенок также любит родителя своего пола и начинает чувствовать вину за эту фантазию. Как правило, этот конфликт заканчивается интериоризацией мертвого родителя своего пола в форме того, что Фрейд называет «Супер-Эго». Мертвый родитель одного с ребенком пола в качестве Супер-Эго обращает против человека всю ту агрессию, которую он выражал против любимого живого родителя. Когда ребенка воспитывают два родителя, этот конфликт многократно прорабатывается в семейной жизни, и агрессия Супер-Эго умеренна. Когда ребенка воспитывает один родитель или он растет вообще без родителей, как Джимми, его Супер-Эго может остаться чрезвычайно жестоким. Зачастую пациенты в состоянии справиться с суровым Супер-Эго только путем проецирования его на внешний мир или агрессивными действиями в повседневной жизни, как Джимми, чтобы отыскать отцовскую фигуру, которая их накажет, а также материнскую фигуру, которая будет их контейнировать.
В 1929 году у Фрейда возникла мысль, что, как и индивидуумы, культуры обладают Супер-Эго (Kultur-?berich), которое появляется в результате интериоризации убитых любимых объектов, уничтоженных, поскольку они добивались перемен в политике или религии. После того, как лидера новой культуры убивают, его законы принимаются и соблюдаются с чрезвычайной суровостью из-за вины, испытываемой убийцами. Лучшим примером такого Kultur-?berich является Иисус Христос. Фрейд также считал, что Моисей был таким же образом уничтожен евреями, и именно это служит причиной иудейской преувеличенной морали[6]. Полагаю, что идею Фрейда о Kultur-?berich можно распространить на всякий кризис в культуре. Каждая важная перемена в культуре заканчивается «убийством» традиционной культуры, и иногда – настоящим уничтожением людей, ее представляющих. Новое Kultur-?berich позволяет задавать новые вопросы, санкционированные новой ситуацией, но также перекрывает запросы к иной, об обстоятельствах исчезновения традиционного культурного мира. Таким образом Kultur-?berich ограничивает анализ психоаналитиком своего культурного контрпереноса.
Например, внедрение антропологов в психиатрическую больницу – это маленькая культурная революция. Она означает, что психическая болезнь может рассматриваться не только с медицинской точки зрения, но также и с социологической. Но она заставляет также считать религию объектом исследования, а не просто актуальной важной для пациента практикой.
Деверё, начиная работать в госпитале, c энтузиазмом использовал свое знание индейцев мохаве для понимания Джимми. Kultur-?berich этого антрополога подтолкнуло его пренебречь важным аспектом душевной жизни Джимми, его протестантизмом. После Первой мировой войны в Европе, откуда приехал Деверё, было вполне нормальным не принадлежать ни к одной религии. Однако в США вы могли исповедовать какую угодно религию, но какую-нибудь нужно было исповедовать обязательно. Чтобы проводить как можно больше сеансов, Деверё встречался с Джимми ежедневно, включая воскресенья. Работая таким образом, он отыгрывал (acting out) негативный культурный контрперенос против своего пациента. Это отыгрывание значимо, поскольку оно соотносится с кастрационной тревогой пациента: Джимми слишком любит своего терапевта и дает ему ружье, из которого тот может разрушить его религию. Чтобы проанализировать этот культурный контрперенос и получить таким образом доступ к гомосексуальному негативному переносу, Деверё должен был вначале подвергнуть критике свое Kultur-?berich, которое заставляло его рассматривать Джимми только как индейца племени черноногих, а не как американца-протестанта.
Другой культурной революцией было внедрение психоанализа в психиатрические больницы. Карл Меннингер, который руководил Топикским госпиталем, где лечился Джимми, был одним из проводников этой грандиозной перемены, сначала в Германии, потом в США. Новое Kultur-?berich относительно психоанализа в больницах позволяло рассматривать психиатрических пациентов с психоаналитической точки зрения. Но оно заключало в себе идею, что лечение необходимо проводить полностью в больнице. Оно не позволяло задать вопрос, можно ли пациенту продолжать психоанализ, когда он покидает психиатрическое отделение. Джимми находился очень далеко от своего дома, но он мог найти работу возле госпиталя, чтобы продолжить лечение. Однако Kultur-?berich психоаналитической культуры госпиталя Топики не оставляло места даже для того, чтобы задать такой вопрос.
Kultur-?berich и культурный контрперенос связаны друг с другом, но относятся к разным сферам. Вам нужно знать историю своей собственной культуры, чтобы осознать те ограничения, которые Kultur-?berich накладывает на вас, но чтобы анализировать свой контрперенос, вы должны сами пройти психоанализ.
Фильм по мотивам описанного случая:
Arnaud Desplechin (R?alisateur) Jimmy P. Psychoth?rapie d’un indien des plaines.
Benicio Del Toro (Acteur), Mathieu Amalric (Acteur)
Перевод З. Баблояна.
Научная редакция И.Ю. Романова.
[1] Devereux, 1951, p. 312.
[2] Devereux, 1951, p. 42.
[3] Devereux, 1951, p. 187.
[4] Devereux, 1951, p. 271.
[5] Devereux, 1967, p. 79.
[6] Freud, 1929a, pp. 76-77; 1929b, pp. 328-329.